Записки психолога
2 ноября 2025
Травматическая диссоциация, как я ее вижу,
или еще одна причина, по которой я люблю книги Робин Хобб.
Порой во время травмы с личностью происходит что-то совершенно волшебное - она рассыпается, как лего, и перестраивается. В этом действительно есть что-то магическое: человек словно отключает какие-то свои части, какие-то уводит в сторону, а какие-то - выдвигает на передний план.
А когда травма заканчивается, та часть, которая была на переднем плане - например, жалкий, хнычущий ребенок или парализованная ужасом жертва, или же беспомощный юноша, - она как бы капсулируется.
Это имеет и биохимическое, и структурное обоснование - наш мозг устроен таким образом, чтобы мы выжили, чтобы мы максимально не соприкоснулись с болью.
Поэтому больная часть личности покрывается броней, которая защищает всю остальную личность от боли. Но это парадоксальным образом не позволяет этой части жить, развиваться, реализовываться - и тормозит всего человека.
Мне такой вариант напоминает попытку спрятать Иова в обычной однокомнатной квартире и сделать вид, что его нет. А он есть. Он пахнет, страдает, плачет, порой перекраивает все существование. И в некоторых случаях жизнь человека после травмы превращается в некоторый процесс наматывания очередного слоя полиэтилена на травмированные части.
Кому-то подобные размышления напоминают безумие - потому что при сильной диссоциации оно действительно случается: человек начинает слышать голоса или терять целостность личности. И это пугает.
Но я считаю, что одна из лучших стратегий при диссоциации - присоединить больную травмированную часть к ресурсам всего человека. Показать ей безопасное место.
Технически это напоминает усыновление семилетнего ребенка из детдома. И я всегда говорю своим клиентам, что мозги у нас разные (в силу строения мозга - при травме включаются работают другие отделы и структуры, именно поэтому думать рационально часто не помогает), а вот уши - общие. Поэтому, если не думать какие-то вещи про себя, а говорить вслух или хотя бы писать (лучше говорить за счет того, что порой травмирующий опыт случается до развития навыков чтения), это может работать лучше.
Я предлагаю своим клиентам устраивать экскурсии по своей квартире, рассказывать новости, говорить о том, что о травмированной части есть сейчас кому позаботиться.
И часто выясняется, что диссоциированная часть действительно напоминает узника замка Иф - не знает, какой сейчас день, что происходит, кто все эти люди и вообще, откуда все берется.
Когда ей рассказывают о событиях: смотри, мы выросли, пьющий папа с нами больше не живет, у нас есть своя комната (квартира), запас продуктов в холодильнике, я выучилась в вузе, работаю на работе, у меня есть кот - она часто реагирует недоверчиво и неадекватно, может даже ругаться или пытаться проявлять другие формы агрессии.
Но со временем начинает отвечать - плакать, рыдать, швыряться вещами, забиваться в угол и чего-нибудь требовать. А потом - потихоньку - начинает разговаривать, делиться своими несчастиями и воспоминаниями, а со временем постепенно присоединяется к целой структуре личности и становится осознанным опытом.
Например, у девушки с лишним весом внезапно оказывается внутри очень худая голодная барышня, которая кричит при попытке подойти: "Не приближайся! Ты снова попытаешься заставить меня голодать!", у взрослого мужчины - мальчик, который говорит "Они все врут, чтобы подкрасться и высмеять меня!". Или девочка, которой мама запрещает плакать по ночам, угрожая сдать в психушку. Или маленькая первоклассница, которая отчаянно пытается сделать домашнее задание идеально, а уже третий час ночи, и это пятнадцатая попытка, и руки дрожат и размазывают чернила.
Все они понятия не имели, что уже выросли, что школы, мамы, диеты, высмеивателей рядом нет.
И мы устраиваем такую встречу - себя из будущего с собой в прошлом, то, о чем, может быть, многие из нас мечтали. И тот - из будущего - говорит, может быть, не совсем радужные вещи в духе "они тебя обижали - а теперь ты космонавт", но правду: "Ты - справился, ты вырос, ты работаешь, у тебя семья, ты красивая, ты хорошо зарабатываешь, ты не спился, тебе больше не надо отвечать за маму" и так далее. И - обязательно - "я с тобой, я больше не оставлю тебя в одиночестве. Я всегда буду рядом и буду стараться тебе помочь".
Иногда нужно просто дождаться. Отправив письмо, дождаться ответа. Отпустив ушедшее ценное, дождаться, когда перестанет болеть. А когда болеть перестанет, идти через пустыню, где нет ни желаний, ни чувств, ни смысла, и кажется, что это навсегда. Хотя новый смысл нужно просто дождаться.
Нужно дождаться, когда внутри освободится место для другой себя и для других Других. Когда утихнут прежние песни, чтобы полюбить новые. Когда воспоминания станут фильмом, который смотришь, а не в котором снимаешься.
Нужно дождаться. Не пытаться не опускать руки. В конце концов, иногда сломаться — это так по-человечески. Сдаться, разболеться, исчезнуть с радаров. Не вставать с постели, не гулять, не встречаться. Молчать. Жить по силам, зная, что сейчас сил меньше, чем хочется. И что это пройдет. Нужно просто дождаться…
16 октября 2025
Однажды, проснувшись утром, ты вдруг поймешь, что все осталось во вчерашнем дне. И не важно, хорошее или плохое, оно потеряло свою значимость. Есть только ты. Новый день. Новая жизнь. Чистый лист. И теперь все зависит только от того, какими красками ты начнешь рисовать.
Нужно создать сеть отелей "Бабуля" с коврами на стенах, кроватью с панцирной решеткой, телек накрыт кружевной салфеткой, куриный супчик на кухне чтоб и тишина гробовая - деточка спит. Сдаёшься туда на выходные, детям вход воспрещён. Только глаз открыл, а тебе так "спи, спи, ещё 10 утра нет", ну если встать в туалет, чтоб носки на ноги надели с батареи снятые, тёплые и "обратно ложись". В час дня тебе в кровать этот куриный супчик, по голове погладили "бедное дитя, умучили совсем этой школой, синяки под глазами, в чем душа держится, какао будешь, горе моё? А булку с изюмом? Ну лежи, лежи. Мультики тебе включить? В гостях у сказки идёт." Тыры-дыры-дынь, дыры-дынь, дыры-дынь-дынь...
Показать полностью…
