Екатерина Витяева

Если Вы читаете эти строки, значит, у Вас началась светлая полоса в жизни!

Пока нет комментариев

Как мне сделать твой день лучше?

В отношениях мужчины и женщины, есть основополагающие принципы, определяющие их качество.

Если каждый из нас будет начинать свой день с вопроса адресованного партнёру: «Как мне сделать твой день лучше?». Союз обретёт иную палитру. Мрачные тона будут сменяться более живописными.
Эгоизм, как таковой, отойдёт на второй план, а возможно, исчезнет вовсе.

Принципиальность данного подхода в том, что любая просьба обретает форму сотрудничества, в которой добровольное желание созидать для другого, встречает взаимность. Это совсем иное звучание отношений.

Обычные, на первый взгляд поступки становятся корневой системой любви.

Мужчина:
⁃ «Как мне сделать твой день лучше»?
Женщина:
⁃ «Я буду рада, если после работы мы прогуляемся по парку…»

Женщина:
⁃ «Как мне сделать твой день лучше»?
Мужчина:
⁃ «Мне будет приятно, если ты приготовишь мой любимый пирог»

В этих простых посланиях — любовь! Если у вас отсутствует желание произносить подобное, если вы не хотите радовать, баловать и восхищать своего партнёра в союзе — вы просто не любите! Признайте это!

Да, можно найти массу отговорок и причин не делать этого. Да, можно потратить энергию на выяснение отношений. Но лучше спросить: «Как мне сделать твой день лучше»? И если это произнесут двое, вам станет гораздо теплее.

Пока нет комментариев

Жила-была на свете Уставшая Женщина. Каждое утро она кое-как просыпалась, заставляла себя целый день работать и измученной ложилась спать. Она уже и не помнила, когда в последний раз чувствовала себя отдохнувшей, полной сил и желания жить. И так все продолжалось до поры до времени, до того самого момента, когда тень Уставшей Женщины отделилась. Это было летним жарким днем, когда нужно было сделать очередное важное дело, потому что «не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня», «без труда не выловишь и рыбку из пруда», «кто не работает, тот не ест». Именно это довело женщину до пика усталости. Тень стала удаляться от нее, оставив свою хозяйку сидеть без сил на офисном стуле. Женщина умоляла Тень: — Пожалуйста, вернись ко мне! Ты уходишь и вместе с тобою уходит вся моя сила… Тень ответила: — Да, верно. Ведь я — Хранительница твоей Энергии. Но я больше не могу тебе помочь. Ты исчерпала почти всю свою силу, не восполнив ее запасы. Ты довела себя до полного изнеможения. Подумай хорошенько: почему все это с тобою случилось? — Без тебя мне будет сложно это понять. Пожалуйста, помоги мне! Тень немного подумала, а потом согласилась. — Хорошо. Но только при условии, что ты пройдешь три расколдовывающих твою Энергию испытания. Согласна? — Конечно! — Тогда слушай. Задание первое: почувствуй свою спину, свои плечи. Ощущаешь ли ты невыносимую тяжесть? Уставшая Женщина кивнула. Как ей этого не чувствовать? Сколько лет она таскает невидимые тяжелые мешки. — Тогда отдай не свою ношу тем, кому она будет по плечам. Отдай этим людям ИХ ЖИЗНЬ. Это их уроки, это их победы, это их развитие. А свою долю оставь. И тогда ты сможешь начать жить своей жизнью. Ох, как тяжело было женщине признаться себе в том, что она несет бремя, вовсе не ей предназначенное. Это было ей не по силам, это высасывало ее энергию: заботы подруг, мужа, родителей. Она тащила на себе все их проблемы, все их трудности и пыталась решить их, но становилось только хуже. Всем. Но теперь все, хватит: отныне пусть каждый живет своей жизнью. Уставшая Женщина закрыла глаза, представила каждого, чью ношу она когда-то по «доброте» своей взвалила на себя, и мысленно отдала их долю. Как только Уставшая Женщина освободилась от непосильного бремени, ее телефон стал звонить. Это искали ее все, кто когда-то взвалил на нее всю эту тяжесть. Уставшая Женщина испуганно посмотрела на свою Тень: — Что мне делать? Они сейчас начнут опять просить меня забрать их ношу! Тень оставалась неумолимой. — Если хочешь быть здоровой, если ты хочешь, чтобы все эти люди прожили полноценную жизнь, не сожалея ни о чем, тогда пройди второе испытание: научись говорить «нет», когда это необходимо. Женщина кивнула, но почувствовала, что второе испытание, пожалуй, еще сложнее первого. Как отказать? Что о ней подумают? А вдруг с нею перестанут общаться? А вдруг ее не будут любить? Но делать нечего. Она ответила на звонок своей подруги. Разговор был бессмысленным: подруга уговаривала сделать за нее все дела, а Уставшая Женщина все оправдывалась и оправдывалась. Тень подошла к своей подопечной и тихо подсказала: — Для того чтобы научиться говорить «нет», вначале нужно разучиться оправдываться. Иначе люди почувствуют твою неуверенность и будут продолжать убеждать тебя до тех пор, пока ты не сдашься и не взвалишь на себя их бремя. Женщина кивнула и закончила разговор с подругой твердым, неумолимым и в то же время полным сострадания «нет». Это звучало на языке сердца примерно так: ты мне очень дорога, именно поэтому я желаю тебе, чтобы ты жила своей жизнью, поверь именно тогда можно почувствовать себя счастливой: испытав все посланное судьбой, ты учишься ценить то, что у тебя есть, и ты стремишься к своей мечте, обретая для этого все необходимые качества. Конечно, не все поняли Уставшую Женщину. Кто-то действительно перестал с нею общаться (а друг ли он был?), кто-то обиделся (да, нужно время, чтобы привыкнуть жить своей жизнью и уважать жизнь другого человека), а кто-то с этим смирился. Тень сказала: — Пришла пора пройти третье и последнее испытание. И тогда к тебе вернется твоя энергия, твое желание жить. Научись отдыхать. Позволь себе отдыхать. А для этого ты встретишься с тем, кто тебе больше всего мешает — со своим Чувством Вины. Третье испытание было самым коварным. Чувство Вины безжалостно меняло свои личины и голоса. Как только Уставшая Женщина пыталась отдохнуть, как Чувство Вины подходило к ней и говорило: — Как? Ты опять бездельничаешь? Я тут работаю, работаю, а ты прохлаждаешься! Как тебе не стыдно! А ведь сегодня столько дел! — Если ты этого не сделаешь, то никто не сделает. Все пойдет прахом. Что? Устала, говоришь? Отчего ты устала? Ты еще ничего не сделала! Работать, работать надо больше, работать! Голоса требовали и упрекали, и женщина поняла, что она не сможет отдохнуть, не сможет, даже если будет лежать на диване часами, даже если уедет в отпуск на край земли… И тогда возник этот крик, крик ее бунта: — Я имею право на отдых! Я снимаю с себя заклятие запрета на него. Отныне я буду не только трудиться, но и полноценно отдыхать. Ведь существует не только день, но и ночь. Активность сменяется отдыхом и в природе. Даже природа, Великая Женщина, отдыхает! Я не бездельничаю, а восстанавливаюсь, чтобы быть здоровой, счастливой, полной вдохновения и творческих сил. И тогда я буду делать что-то не потому что «должна», я буду делать все с любовью, с радостью, с искренним желанием. Этого монолога хватило, чтобы Чувство Вины исчезло. Уставшая Женщина осознала, что всегда старалась быть хорошей для кого-то и поэтому запретила себе жить своей жизнью, запретила себе отдыхать, иметь свое мнение. И от этого еще никто не стал счастливым, все лишь только усложнялось. До тех пор, пока она совсем не выдохлась. Этот день был самым необыкновенным для Отдохнувшей Женщины. Она с наслаждением приняла цветочную ванну, лежала на диване с любимой книжкой, любовалась невероятной красотой заката, вдыхая ароматы вечерней росы, слушая голос счастливых надежд, чувствуя биение вернувшейся жизни в своем сердце. К ней возвращалась не только Энергия, к ней возвращались Здоровье, Красота, Радость, Вдохновение, Покой… И все это только лишь потому, что однажды Уставшая Женщина наконец-то позволила себе … отдохнуть.

Пока нет комментариев

«Травмированы все. Это аксиома. Травма - это не драма. У травмы есть дары и смыслы. Представьте, что травма - это бушующий океан с акулами, штормами, Бермудским треугольником, водяными воронками, подводными чудовищами, Сциллой и Харибдой, айсбергами и чем угодно. Или травма - это лес, в котором и дикие звери, и дремучие места, и заколдованные замки, и избы бабы Яги и ее сестер, и клубки волшебные, и пряничные домики, и людоеды, и болота. А мирная жизнь, ту, что мы называем нормой или даже лихо - здоровьем, это берег этого океана. Или равнина, деревня, обустроенная земля. Есть те, кто зашел в этот лес или плывет в этом океане, они в кровище и ссадинах, оборванные и голодные, они - сражаются каждый в своей сказке. О них мы говорим как о травмированных, нам же очевидно: у них в жизни треш. Есть те, кто на берегу, ходит по своей деревне чин-чином, все у него миролюбиво, спокойно, благополучно, благочестиво, я бы даже сказала. "Как у всех". О них мы говорим как о нормальных и здоровых. Но на самом деле - те, что на берегу, делятся на две категории. Те, что ходили в лес, сразились со своим чудовищем, истоптали свои семь пар, сшили одиннадцать рубах из крапивы, прошли свои семь кругов испытаний и вернулись назад - героями. Их меньшинство. И те, что в лес так и не ходили, поэтому у них совершенные целые тела, ни одного шрама и седого волоса, красные башмачки и новенький кафтан. Они тоже ходят героями, сияющими, высокомерными. Ведь они не опускались до такого трешняка в жизни, чтоб идти смотреть в глаза бабе Яге. Они-то де нетравмированные. При первом поверхностном взгляде все люди на берегу - одинаковые. У каждого из них в итоге - семья, детки, крыша над головой, уважение близких, достаток. Но у ходивших в лес - есть сердце. Это главное сокровище, что они принесли и леса. Их души - широки как океан, их умы - глубоки как его воды. Они умеют видеть других. Глаза же тех, кто никогда не отваживался отправиться в путешествие, - пусты. Сердца - сухи и крошечны как бесплодное семечко. Они не могут видеть других, слышать об их трудностях, понимать. Они слепы. Знаете почему? Потому что они никогда не смотрели в свою травму. Не инициированы ею. Травма есть у всех. Нет никого без травмы: есть те, кто колбасится в ней в океане, есть те, кто справились, скомпенсировались и живут теперь мирно, и есть те, что и не думали справляться с ней, и признавать ее, и живут себе мирно, не глядя в нее. Почему я так смела с заявлением, что травма есть у всех? Потому что травма - это не драма. Это любое отклонение от оси нормы, и эти искажения "нарушают" нас, формируют нас, дырявят и расщепляют. Но эти отклонения - и есть сама жизнь. Она всегда "не в норме", потому что она - живая, не идеальная. Она всегда преломляется об исторический, политический, экономический контекст, а он всегда не простой, не ровный - как не ровна поверхность океана. Ее невозможно однажды зафиксировать идеальной зеркально-ровной поверхностью. Океан всегда в движении. Лес не может быть идеальным - в нем есть деревья умершие, высохшие, есть труха и перегной, есть молодая поросль и прорастающие семена, он весь - бесконечное движение от смерти к рождению и снова смерти и снова рождение. Мы все - преломлены на жизненный контекст своих родителей, а они в свою очередь, на контекст своих. На то, что было с ними до, и что было в моменте. И что считалось нормой на тот момент. Это вообще может быть даже не про любили нас родители или не любили. Они могли любить и огого как травмировать и слыхом не слыхивать, что это травма. Травмы развития - это просто наш контекст, набор вводных, который причудливым паззлом накладывается на основу нашей души и вырисовывается в тех, кто мы есть. Травма - это не драма, это сама жизнь, самый ее сок. Не драма не равно, однако, что это "просто жизнь", и нет тут ничего страшного, и ничего больного. Охохо. Охохонюшки, братцы-сестрицы, как это не так. Травма закручивает нас, выкручивает жилы, ветром воет внутри, ломит кости, болит, орет, надрывает кожу, - зовом зовет с берега в океан, пока ты не откликнешься на него. И можно с ума сойти - пытаться спрятаться от травмы, все силы отдать на это, всю свою жизнь, все живое в себе - лишь бы не посмотреть в нее. Мы боимся ее, назначаем плохой, опасной, все эти стоптанных семь пар сапог - совсем не улыбаются с берега нам, никому не охота отдавать свой голос за ноги вместо рыбьего хвоста, где после каждый шаг будет отдаваться болью по всему телу и оставлять кровавый след за тобой. Никому не охота идти к черту лысому, искать сначала зайца этого гребаного, потом за уткой нестись, потом еще чего. Никто сам себе не выберет такой радости. Но мы делаем это, потому что есть что-то большее, что зовет нас изнутри всего этого треша. Манит. Спасение сестрицы или брата, вызволение и оживление суженого, Финиста Ясного Сокола, возвращение или обретение золотых яблок для исцеления, или еще какого сокровища в самом центре лабиринта. Главное во всем этом, цель, дар проживания травмы - что суженный я сам себе, я сама себе и сестра, и братец, и сердце мое - золотое яблоко Нарнии. Те, кто никогда не отправлялись в путешествие, говорят, что это копание в боли, культивирование своих кишок наружу, пестование травмы. Мы слишком дикие со своей "грязью под ногтями". Можно только представить, какой бессмыслицей и несуразицей смотрятся наши страдания в океане с берега. Какой неустроенностью в жизни, поломанностью ее, беспутностью и распутицей смотрятся наши плутания в лесу, наш саломеевый танец, наш полет над гнездом кукушки. Они говорят, что в жизни - возможно все. Они, не ходившие дальше своей деревни, не замочившие и края платья солеными водами. Они говорят, все будет хорошо, как фанатики неведомой веры. С ними - невозможно разговаривать, они никогда тебя не услышат. Там, с берега, им совершенно все очевидно и понятно: ну вот же, плыви сюда, не плыви туда. Они обладают удивительными мыслительными причинно-следственными схемами и картами леса, конструкциями заколдованных замков, поэтапными планами как правильно побеждать драконов и чек-листами по нахождению смерти Кощея. Конечно, ведь они делали это минус миллиард один раз. Что же ты там такой, глупый неумеха в своей жизни, такой барахтающийся? Они брезгливо морщат носик при виде тебя и отводят глаза от спутанных твоих волос, пота, крови, слез и грязи, босых ног и рваных одежд. От тебя слишком пахнет жизнью. Ты непристойно, СЛИШКОМ дикая. Но однажды, каждый из нас, отправившийся в лес, вернется в свою деревню - героем. Ты придешь с сокровищем - с обретенным самим собой. С немыслимым, воистину чудом из чудес, небывалым, как та самая "ось нормы", камертоном - с цельностью. Но самое потрясающее, что это сокровище не может быть только личным. Каждый из нас, исцеливший свои травмы, Прометей, обретший огонь души. Он не может быть не для людей. Вернувшиеся из дикого леса, оттолкнувшиеся от дна океана - приносят Любовь. Главное, не заблудиться в лабиринте, не увязнуть в болоте, не уснуть на маковом поле, не польстится голосами сирен, не расплавить Икаровы крылья, подлетев слишком близко к солнцу. Главное, не дать растоптать сердце Данко, не оказаться прикованным Прометеем. Те, что мнят героями себя, слишком любят распинать. Травма - не злой умысел, зачем-то случившийся с нами. Это проклятье тринадцатой феи для Спящей Красавицы, это хлебные крошки на пути к избушке в диком лесу, чтобы вернуться домой. Это лабиринт Минотавра, сделанный однажды Дедалом, это договор Инанны с Эрешкигаль задолго до ее путешествие в Подземный Мир. Это то, обо что случается затем с нами - путешествие: сама наша - живая, дикая жизнь. Можно представить, что у нас две матери. Мать - для ребенка, она дает мне физическую жизнь, воспитывает меня, вкладывает, и дает мне то, что может дать. Солнечная, заметная для меня сторона жизни. А есть мать меня взрослого. Теневая, невидимая, во все проникающая как воздух: ее ростки во всем, что пропустила и не дала мать ребенка. Эту мать можно называть травмой. Эту мать можно назвать самой жизнью. Она обтачивает нас как океан камни, как скульптор, отсекая лишнее и оставляя только суть. Она заземляет нас об саму жизнь, укореняя в лесу, делая в нем - своим. Она прокаливает нас в горниле самого ядра земли, полощет и омывает в адских котлах магмы, и вулканическим оргазмом рождает нас во второй раз - уже действительно нами.»

Пока нет комментариев