Лина Самойлова / Лента

КАК МЫ ВСЕ ДЕЛАЕМ ПРАВИЛЬНО И НЕЗАМЕТНО ТЕРЯЕМ СЕБЯ

Жил-был мальчик, мечтал стать космонавтом (режиссером, каскадером, доктором, капитаном..), закончил школу, поступил в университет, нашел приличную работу… и больше с ним ничего интересного не происходило.
Печальная сказка, правда?

Ах, да. Однажды его накрыло. «Я не понимаю, почему всё так сложилось. Я ж вроде всё делал правильно. Как я мог пропустить свою жизнь? Как получилось, что я пришел не туда?»

Если вы не хотите такого сценария, давайте пока не поздно я расскажу вам, как он складывается. Потому что складывается он хоть и на ваших глазах, но для вас почти незаметно, в чем я совершенно убедилась за годы работы карьерным консультантом.

Пару лет назад я написала статью «Уроки больших перемен», где рассказала свою историю. Как мы с мужем, офисные менеджеры и родители двоих детей, решили устроить себе большую перезагрузку. Было страшно и иногда трудно, но в итоге нам удалось состояться в своих новых, осознанно выбранных карьерах — ими стали ресторанный бизнес и консалтинг. Географически это выглядело как Москва-Париж-Монако.

Рассказанная история наделала много шуму в рунете, и даже была переведена на английский. Многие писали комментарии и задавали вопросы. Но никто не спросил, во сколько лет началась жизнь, построенная по правилу «Делать только то, во что веришь и жить только там, где нравится». А началась она только в 38. Почему не раньше на несколько лет? Потому что я была слишком занята.

Как, например, Денис. Это ему принадлежат слова о том, что «как я мог пропустить свою жизнь, я ж все делал правильно».
Денис всё время занят, у него всегда было сумасшедшее расписание, отвлечься было некогда даже в отпуске. Он пашет на своей ответственной работе в двух часах пробок от дома и с каждым годом становится всё загруженнее. Время от времени его повышают, задач еще больше прибавляется. А когда приходило сомнение, так ли он хочет жить и куда он вообще идет, он обычно говорил: «Сейчас не время. Однажды я переделаю все дела и обо всём этом подумаю».

Признаюсь, я тоже так думала. Я почему-то жила с убеждением, что колесо однажды остановится и высадит меня у указателя «Ну наконец-то интересная жизнь». Только вот все дела сначала надо переделать из списка.

Но список задач у меня, у Дениса (и любого из вас) никогда не заканчивается. Зато он создаёт иллюзию занятой, целеустремленной и результативной жизни. Планы пишутся, галочки ставятся, цели достигаются. Вы просто активно карабкаетесь по лестнице, но при этом даже не задаетесь вопросом, к той ли стене она приставлена.

В средние века у греха занятости было две ипостаси. Первая — неспособность что-либо делать, это можно назвать ленью. Вторая — безумная беготня. Ощущение того, что «я иду, не зная куда, но клянусь Богом, я спешу изо всех сил, чтобы туда прийти» (Бриджит Шульте, «Мне некогда!»)

В чем же подвох? Давайте разбираться.

Подвох первый.
Загруженность создает иллюзию успеха.

Успех в нашей голове как-то незаметно стал связан с забитым расписанием, с двумя смартфонами на столе, с многозадачностью, с отпусками где вы всегда на связи, с отсутствием выходных и даже ночными бдениями в офисе. Именно так это и выглядит, когда вы несетесь на полной скорости, при этом не приближаясь ни к какой цели. Но подумать вам об этом некогда.

Поработать «на полную катушку» я и сама люблю, и вообще хороший профессионал всегда чем-то занят. Я за занятость, только чтоб человек понимал, в чем сделка и куда он так бежит.

Давайте начнем включаться прямо сейчас.

Что делать:

Задайте себе вопрос — туда ли я иду? К какой такой стене приставлена моя лестница? Самый простой способ: посмотрите на тех, кто на 1-2-3 ступеньки выше. Вдохновляют? Это похоже на то, чего вы хотите? Если да, то лестница приставлена к правильной стене. Ура. Если нет, похоже, нужно пересмотреть сценарий, и лучше вы это поймете сейчас.

Подвох второй.
Загруженность создает иллюзию смысла.

Потеря себя не сопровождается взрывом, грохотом или параличом конечностей. В конце каждого бессмысленно проведенного года у вас не отваливается нога или рука — это бы вы сразу заметили и что-то с этим сделали.

Но вы пропускаете вашу жизнь буднично и незаметно. День за днем, задача за задачей из бесконечного списка дел. От одного плотного забитого ежедневника до другого. И нет повода бить тревогу, ведь всё как у людей.

И при этом никто не спрашивает — ты счастлив? Тебе интересно? Чего ты хочешь? А чего спрашивать, вроде всё хорошо.

И в самой большой группе риска — ответственные и правильные люди. Ведь они стараются всё сделать как надо, соответствуют ожиданиям, достигают результатов.
Включение, а потом осознание «я пришел не туда» может быть болезненным, и часто происходит по причине не очень хороших событий. Давайте их не ждать, потому что это может стать очень дорогим уроком.

Что делать:

Периодически включайтесь сами, для этого чаще «поднимайте перископ». Любым способом выныривайте из своих плотно забитых to do листов и «обнуляйтесь» — то есть смотрите на свою жизнь как бы со стороны, с дистанции. Я люблю одну практику и расскажу о ней. Обычно я выбираю утро своего дня рождения и просыпаюсь как будто я с кем-то поменялась телами и теперь оказалась в этой жизни и в этих обстоятельствах. Главное — посмотреть на всё новыми глазами. Где вы? Что делаете? Кто эти люди рядом с вами? Вы бы выбрали всё это, если бы выбирали?

Подвох третий.
Загруженность сужает ваш кругозор и создает «профессиональный туннель», из которого сложно выбраться.

«Даже если я захочу что-то поменять, я даже не знаю, что мне нравится. Нет у меня никаких интересов кроме работы», — говорит Денис. Верно, со временем мы прочно замыкаемся в одном профессиональном сценарии. Нам некогда смотреть по сторонам. Нам некогда копать глубже. Нам даже некогда точить пилу, мы всё время пилим.

Потом, когда решимся что-то поменять, мы можем просто не знать, что нам нравится и кто мы такие. Мы будем прочно ассоциировать себя со своей должностью и компанией, потому что лишь это и есть вся наша жизнь. Замкнутый круг.

Что делать:

Просто расширяем горизонт и размыкаем круг. Для этого прямо сейчас запланируйте «вылазки из туннеля». Начните с того, что просто хотя бы час в неделю смотрите что нового в вашей теме или любой интересной для вас теме. А лучше всего выбирайтесь туда, где еще не были, но где происходит что-то интересное. Тогда к моменту появления вопроса «А что дальше?» у вас не будет вакуума, а будут мысли и идеи.

Главное: я не призываю резко что-то менять, бросать или ломать. Я призываю только включиться. Это просто, и этого достаточно, чтоб вы не пропустили незаметно свою жизнь, при этом много работая и устало вычеркивая пункты из списка дел.

Пока нет комментариев

Между раздражителем и реакцией всегда есть промежуток, и в этом промежутке человек обладает свободой выбора.

Понятие "эмоциональная гибкость" обращается именно к таким промежуткам между чувствами, которые вызывает у человека ситуация, и поведением, которое она диктует. Важно уловить этот момент, подключить рациональное мышление и принять верное решение.

Пока нет комментариев

Я бы хотела поговорить об очень важном навыке - проживании чувств без их отыгрывания, отреагирования во внешний мир по направлению к другим людям. Этот навык, размещение в себе сложных или неприятных чувств вместе (важно!) с их осознаванием и удерживанием внешней реакции, направленной на других людей, является для нашей культуры редким и незнакомым навыком. Проявляется отсутствие этого навыка вопросом "да, я это чувствую, и что мне теперь с этим делать?"Психолог может ответить нам: "Просто чувствуйте это. проживайте это". И это нас разочарует. Мы только-только научились "что-то с этим делать"! Предъявлять себя и свои потребности. Защищаться. Говорить, наконец, другим людям о своих чувствах! осмеливаемся им предложить менять свое поведение! И тут предлагается "ничего не делать"?Увы, у нас с вами действительно нет схемы на все случаи жизни - что иногда делать с тем, что чувствуешь. Но развитие в себе богатого диапазона навыков обращения с собой и является развитием эмоционального интеллекта.Давайте начнем по порядку. Мы действительно порой чувствуем что-то наряду с растерянностью и бессилием. например: печаль. Злость или ярость. Ревность и страх. Боль. Раздражение. Отчаяние. Бессилие. В некоторых случаях мы можем только чувствовать и ничего не можем (и не должны!) сделать с источником этих чувств.Человек умер или ушел от нас так, что мы не можем его вернуть. Никакое действие, направленное в его сторону, невозможно. То, что мы будем чувствовать по этому поводу, похоже на гору, которую не обойти-не объехать. Нам придется взобраться на эту гору: прожить свою боль до конца. Смелость идти в свое горе, невытеснение этого, смелость сказать себе "мне больно так, что нельзя дышать", парадоксальным образом облегчает задачу: рано или поздно мы обнаружим, что у этой боли есть обозримый объем. Есть начало и конец. Мне часто говорили клиенты: если я разрешу себе горевать по этому поводу или плакать, я боюсь, что я начну выть. И не смогу остановиться. Я боюсь, что не справлюсь с этим. Это, конечно, не так. Иногда только шаг в эту боль является единственным шагом к тому, чтобы она когда-нибудь кончилась. Проживать ее, просто чувствовать ее уже является необходимым и порой достаточным действием, чтобы рано или поздно с ней справиться.Возьмем пример легче. Кто-то нас раздражает в сети. Осознать: этот человек не сделал мне ничего плохого. Но он меня раздражает. Принять: я пока ничего не могу с этим сделать, мне осталось только чувствовать это раздражение. Осознать еще: мое раздражение имеет, наверное, какие-то причины. Я сейчас не могу/не имею сил с этим возиться и выяснять. Чувствовать: да, он меня бесит. Мне важно это назвать своими словами. Регулировать: я не имею права указывать ему менять свое поведение только потому, что он меня раздражает. Регулировать: что я могу сделать с собой? читать, пытаясь понять, почему раздражает. Отписаться, пока мое состояние не изменится; забанить, ибо бесит. Признаком низкого эмоционального интеллекта было бы отыгрывать это чувство вовне: идти к нему на страничку с указанием, что и как ему писать.Ревность, зависть, страх: я осознаю, что я сейчас ревную/завидую/боюсь почувствовать себя ничтожеством или ненужным. Осознавание: могу ли я попросить изменить поведение человека так, чтобы я этого не чувствовал? Ведь специально он ничего для этого не делает. Если не могу: умом я понимаю, что у меня нет оснований это чувствовать, но я это чувствую, ок. Зрелое регулирование реакции на собственные чувства: могу ли я сделать что-то, что принесет мне облегчение, не трогая при этом другого человека, вызвавшего во мне такую бурю эмоций? (при отсутствии регулирования собственных реакций мы обесцениваем чужие достижения, закатываем скандал, говорим или пишем токсичное). Признание собственного права чувствовать некрасивое: да, я сейчас завидую/ревную/бешусь от чужого успеха. Размещение: я могу ничего с этим не делать, не портить отношения, прожить это, увеличить дистанцию с тем, что меня ранит, а когда выдохну и отойду, разберусь с тем, что меня так задевает.Чем это отличается от вытерпеть? Тонкий вопрос. Наверное, тем, что терпим мы с надеждой, что что-то изменится. Подавляем, стараемся не чувствовать. А тут мы чувствуем на полную катушку - но ничего с этим не делаем, не размещаем чувства в другом, проживаем объем сами. Ре-гу-ли-ру-ем. Называем эти чувства словами, себе или психологу, когда знаем, что сейчас - не изменится, легче не станет, и мы что-то можем сделать с собой, а не с другим человеком. Мы не можем вернуть того, кто умер или ушел. Мы не можем велеть другому взрослому вести себя по-другому. Мы не можем переделать того, кто нас разочаровал, а значит, нам остается только прожить разочарование, не делая замечаний по этому поводу другому. Мы чаще всего должны проживать, например, раздражение, - молча, так как оно способно выливаться некрасиво и портить наши отношения, но в этот момент можно сказать себе - сейчас мои границы проницаемы, меня все бесит, я должен позаботиться о собственном состоянии, если я не могу изменить поведение другого человека. Он меня раздражает, да, пойду потопаю ногами где-то в уголке или просто высплюсь, а потом поговорю с ним (или не поговорю, не имею права).Вы видите, что нет готовых схем. На каждое мое предложение в этом тексте у многих найдется возражение, недоумение, сопротивление. Но эмоциональный интеллект на то и интеллект, что гибок и самообучаем.Важно знать, что наше состояние влияет на наше настроение, а не наоборот. Недосып, голод, который мы плохо осознаем, уровень стресса, усталость, - все влияет на наше настроение. Невозможно настроением вытянуть состояние, но наоборот можно. Это тема, впрочем, другого большого разговора.И напоследок я скажу, так как вопросы тут неизбежно возникают: насилие в отношениях, эмоциональный или физический абьюз, - что ли, Юля, теперь любого плана эмоции размещать в себе? Молчать? Нет, это как раз насильник не умеет размещать, не регулирует, не осознает, у него низок эмоциональный интеллект. Здесь признаком вашего зрелости будет вывести себя из-под огня, - обычно менять его поведение невозможно. Признаться себе - мне страшно, больно, унизительно, я не могу/я могу дать отпор. Это уже разговор другого плана и порядка.В этом тексте же я бы хотела показать вам, как еще можно обращаться со своими эмоциями: признавать свое право их чувствовать - любой силы и диапазона, и не осуждать себя за это; называть их точно; проживать их, удерживая в себе (я это чувствую, и мне важно, хоть и страшно именно чувствовать), или выпускать, регулируя их объем. Любой психолог, любой терапевтический процесс вас этому научит.Хочется подраться, но мы просто жестко скажем словами; хочется сделать замечание, но мы различаем, что это не наше дело, и поэтому пройдем мимо; мы влюблены безответно, но не преследуем объект влюбленности. Печаль, например, вообще не предполагает никаких действий вовне - но вместо этой эмоции у нас часто страх и злость, мы не умеем просто сожалеть, просто грустить, просто печалиться, ничего больше с этим не делая.Между эмоцией и ее отыгрыванием во внешнем мире, между эмоцией и внешней реакцией должен быть еще один шаг- осознавание, и второй - регулирование. Не путать с подавлением.

Пока нет комментариев

Удаленка подсветила проблему «слабых» учеников. Во время дистанта было непросто всем, но особенно школьникам, которые и до этого не показывали высоких результатов. Одним из вариантов помощи стало интенсивное обучениеHigh–dosage или High-intensity tutoring: как это работаетHigh-dosage или High-intensity tutoring можно перевести как «интенсивное обучение» или «интенсивный тьюторинг». Экспериментировать с этим методом начали в США после 2015 года. Сначала программа Match Education появилась в Бостоне — успешную технологию переняли в Чикаго и Вашингтоне, где создали Saga Education и Citybridge.В рамках бостонской программы Match Education ученики, не успевающие по математике, индивидуально занимались с тьютором около 50 минут каждый день. Преподаватели работали с двумя учениками (не больше): отрабатывали западающие места и параллельно старались проходить текущую программу. Репетиторами (тьюторами) выступили недавние выпускники колледжей, что значительно снизило затраты на программу.Мониторинг доказал: интенсивное обучение сильно влияет на академическую успеваемость. Оценки разнятся, но в целом показывают положительную динамику успехов учеников, занимающихся с тьюторами. Иногда разница в знаниях детей, которые участвуют в программе, в сравнениями со знаниями тех, кто с тьютором не занимается, была эквивалентна двум годам изучения предмета. Примечательно, что некоторые дети улучшили результаты не только по одному предмету, но вообще по всей учебной программе. Главное, что результат сохранялся даже после окончания занятий с тьютором.«Тьюторинг как форма поддержки учащихся все время фигурировал в научных работах как одна из самых эффективных практик, реализуемых школами с привлечением старших учащихся или партнеров. Однако особое значение тьюторинг приобретает в период пандемии, когда возникают новые риски в виде снижения качества обучения преимущественно среди неблагополучных и отстающих учащихся», — подтверждает Сергей Косарецкий, директор Центра общего и дополнительного образования имени А.А. Пинского Института образования НИУ ВШЭ.Оказалось, путь к академической успеваемости лежит не только через популярный открытый доступ к платформам, «прикольный цифровой контент» и тренажеры. Сфокусированная программа с комбинацией преподавателя, технологий и контента приводит к реальному улучшению уровня школьника. Репетиторство, проводимое в школьные часы (или очень близко к ним), более эффективно, чем учеба после школы, а репетиторство с использованием учителей или недавних выпускников дает лучшие результаты по сравнению с теми занятиями, которые ведут волонтеры и родители.Как пандемия повлияла на интенсивное обучениеНесмотря на высокие показатели мониторингов, настоящим трендом интенсивное обучение стало именно во время пандемии. Вместе с локдаунами пришло и почти повсеместное ухудшение качества обучения, которое усилило образовательное неравенство. Проблема особенно остро встала в тех же США, где часть учащихся — изначально уязвимые группы населения.По прогнозам McKinsey, сегодняшние американские школьники впоследствии могут суммарно заработать на $49–61 тыс. меньше, чем выпускники, которые не сталкивались с дистанционным обучением. Сами США будут прогнозируемо терять от $128 млрд до $188 млрд ежегодно только вследствие сниженной квалификации рабочей силы. Тем не менее это все равно меньшие риски по сравнению с теми, что те же McKinsey давали годом раньше, в начале пандемии: тогда аналитики прогнозировала потери от $173 млрд до $271 млрд в год, то есть от 0,8% до 1,3% ВВП страны.США помог не только более благоприятный сценарий развития пандемии, но и системные решения для улучшения ситуации в секторе школьного образования K-12. Применялась в том числе и методика интенсивного обучения. На летней конференции ASU+GSV Summit, проходившей в Калифорнии, одну из сессий так и озаглавили: «Тьюторинг — ключ к равенству в образовании».Программы интенсивного обучения — пространство для кооперации государства и частных репетиторских компаний. В июне 2020 года британское правительство объявило о создании государственного проекта National Tutoring Programme, в котором принял участие провайдер репетиторских услуг MyTutor. Присоединиться к программе может любая школа: 75% стоимости занятий покроет государство, а 25% — бюджет школы. Пока информации о конкретных результатах британской программы нет. Зато есть отзывы участников пилотного этапа проекта: подавляющее большинство учеников (87%) отметили, что, если бы у них была возможность, они хотели бы продолжать занятия, а три четверти (76%) заявили, что им нравится учиться больше, чем раньше.Примеры из российского опытаПроект, построенный на принципах интенсивного обучения, есть в Москве — это «Цифровой репетитор», который существует на базе «Московской электронной школы» («МЭШ»). Он запустился в феврале 2021 года и сначала был доступен ученикам только 80 школ столицы. Целевой аудиторией проекта стали ученики 8-х классов из малообеспеченных семей, которые не могли позволить себе платные занятия с репетитором.Спустя почти год «Цифровой репетитор» стал доступнее: теперь им могут пользоваться малообеспеченные дети из 6–8-го классов. Они могут бесплатно заниматься с педагогом по русскому и английскому языкам, математике, алгебре, геометрии, физике и химии. Кроме того, школьники, которые уже учатся в 9–11 классе, могут купить несколько занятий с высококвалифицированными педагогами за дополнительную плату.Методология занятий на этом проекте напоминает методику интенсивного обучения: уроки проходят два раза в неделю и проводятся в мини-группах по 3–5 человек в каждой. Все проходит онлайн. Репетиторы занимаются с детьми с помощью разных цифровых ресурсов и фактически проводят обычные репетиторские занятия на бесплатной основе.В столичном проекте участвует около 500 преподавателей, большинство из которых — учителя московских школ и педагоги дополнительного образования. К участию в «Цифровом репетиторе» также привлекли студентов, которые раньше выходили в школы как «Учителя на замену».Практика интенсивного обучения может применяться и в регионах. Институт образования ВШЭ совместно с Министерством образования Якутии начал проведение проекта по улучшению качества обучения в школах Хангаласского улуса Республики Саха.Один из главных элементов проекта, созданный в первую очередь для повышения образовательных результатов — «Школа роста», которая делится на две ступени по уровню сложности. Для этого мероприятия исследователи дважды в год проверяют динамику уровня знаний учеников Хангаласского улуса по русскому языку и математике, для уточнения списка учащихся. Одной из главных целей на этом этапе было повышение мотивации детей. С детьми работали 20 учителей, которые проводили не только предметные уроки, но и пары по повышению мотивации и улучшению навыков обучения — техникам запоминания, разминкам для мозга, снятию стресса.Занятия во второй ступени «Школы роста» проходили в формате интенсивов по конкретным предметам. Причем участвовали в занятиях и так преуспевающие школьники — с ними занимались не отработкой материала, а углублением знаний и усилением мотивации. В формате интенсивов для небольших групп школьники также готовятся к муниципальному и региональному этапам Всероссийской олимпиады школьников.Интенсивно можно и не один на одинСейчас «Школы роста» не используют технологию интенсивного обучения в полной мере — дети занимаются в больших классах. Однако в проекте НИУ ВШЭ уже есть база для апробации этой методики.Например, мы уже делали похожие программы со старшеклассниками на базе российских школ. Только занятия проходили в больших группах. При этом результаты такой практики были сопоставимы с теми, что американские и британские исследователи получали после индивидуального обучения.Обучение сильно мотивированных или обычно мотивированных детей не требует настолько тщательной и детализированной подготовки, как занятия по методике интенсивного обучения с детьми, изначально нацеленными не на учебу. Нужно вести к образовательным результатам учащихся самого разного уровня, системно работая через контрольные точки — они помогают сохранять учебную мотивацию на всех этапах работы.Получить полноценную поддержку для реализации пилотной программы, нацеленной именно на отстающих детей, было непросто. Но в то же время, пандемия сделала проект адаптации индивидуального обучения более актуальным — число детей из зон риска выросло. При поддержке Сергея Косарецкого мы вступили в программу по улучшению качества образования в школах Якутии. Теперь в ее рамках появится пилот проекта проекта «MAXIMUM поддержка».Ключевое отличие проекта от уже существующих российских адаптаций методики интенсивного обучения — размер групп, частота занятий и фокус на работу в том числе с мотивацией. Поскольку имеется опыт работы с большими группами учеников так же эффективно (достигая уровень удержания более 90%), как и с малыми, в качестве эксперимента учебные группы сформированы не из 1–2, а максимум 5 человек, работать с которыми тьюторы будут в течение 4–5 месяцев.Точно оценить эффект проекта на изменение академических результатов детей позволят инструменты, предлагаемые Центром пcихометрики и измерений в образовании Института образования НИУ ВШЭ. Академическое исследование также позволит понять, как правильно масштабировать проект интенсивного обучения в России.

Пока нет комментариев