Лина Самойлова /
Лента
27 июля 2024
По большому счету "норка безопасности" должна быть в двух измерениях. "Материальная" - место куда вы можете прийти, снять лифчик, гордость, лицо и обязательства и закрыть дверь и знать, что никто не войдет без разрешения. И, назовем это "Место в душе" - ударение на второй слог, в котором вы можете чувствовать себя комфортно: играть со своими демонами, любоваться на свою тень, метать молнии, ковать мечи, сжигать врагов и сочинять рецепты зелья от тетеньки, которая выдает номерки в гардеробе поликлиники.Предназначение "норки безопасности", как бы это банально не звучало, обеспечивать вашу безопасность. Это невозможно без подключения к ресурсом и четко ощущаемых и демонстрируемых границ.Начнем с материальной норки.Так вот, посмотрите вокруг, и найдите свое место. Попробуйте ограничить его физически. Великолепно, если у вас есть комната или хотя бы шкаф, куда посторонним вход запрещен. Если нет, то создавайте сами. Помните, как в детстве набрасывали одеяло на стол и устраивали под ним шалаш, замок и пульт управления космическим кораблем? Это может быть кресло и плед. Это может быть подушка на подоконнике за шторой. Однажды мне посоветовали один прием разграничения пространства, который я посчитала бредом, но он оказался восхитительно рабочим - класть между собой и другими любой предмет. Телефон, кошелек, любимого кота, автомат Калашникова. Это помогает.Когда -то я работала в одном прекрасном месте, где все сотрудники находились в таких стеклянных коробочках (наверное, у этого есть какое-то специальное название, но я его не знаю). Меня руководство очень ценило, поэтому моя коробочка была с окном, у других и этого не было. Постоянный шум, невозможность расслабиться, хотя бы на пять минут и выдохнуть, невозможно прочесть личную почту и поправить колготки, и ты все время, как в аквариуме под наблюдением. Куда бы я не поворачивалась, я чувствовала скрещенные взгляды у себя на затылке. Помог мне с этим справится дешевый шпионский роман. Я просто купила яркие плакаты со смешными картинками и все внимание с меня переключилось на них. А еще я повесила доску с яркими стикерами, которое безумно полюбило начальство и ставило меня в пример, как организованную и, прости Господи, креативную. И никто не понял, что они теперь смотрят не на меня, а на графики, распечатанные на цветном принтере. Плакаты, периодически воровали, но это не самая дорогая цена за спокойную жизнь.Вторая техника довольно проста. Я видела разные формулировки, но я своим клиентам говорю примерно так:- Пожалуйста, вспомните место, где вы когда-либо чувствовали себя спокойно и безопасно. А теперь подумайте, как вы можете его создать в вашей реальности.Обычно вспоминают детство. Мамино платье в цветочек, поездки к морю, прогулки в парке, байковое одеяльце. Найдите элементы, которые вызовут у вас прямые ассоциации. Не стесняйтесь их использовать. У моей подруги есть кольца, которые носят имена друзей. Если она скучает по мне, то надевает колечко с аметистом.Третье. То, что только ваше. Ваша кружка. Ваша любимая игра игра на компьютере. Ваше время. Ваши акварельки. Щеколда на двери. Яхта в океане. Ваши правила поведения на вашей территории. Например, я не разговариваю с людьми, которые повышают на меня голос. И в моем доме, так же, как и на моих страницах в соцсетях запрещены разговоры о политике. Хотите поорать о плохом/хорошем президенте любой страны - мир большой. Идите в лес или на политические дебаты. Как это сделать, если все они ломятся в вашу дверь. Запирайтесь. Невозможно запереть, меняйте замки. И снижайте свою зависимость.
Показать полностью…
Напишу здесь вроде бы совершеннейшую банальность (к тому же сентиментальную), но которая для меня в последнее время становится всё важнее. Если уж и говорить о том, какие есть задачи у нашего земного существования (и неважно, верите вы в Бога, карму или, как я, нет) - то одной из них (если не важнейшей) является развитие в себе способности любить.
Она, эта способность, не является данностью. "Любовь" младенца - это в первую очередь нужда в ком-то или в чем-то. И от этой исходной точки мы, на протяжении всей своей жизни, пытаемся перейти к любви как обнаружению ценности жизни как таковой, безотносительно того, что она нам дает. Любовь - это способность ценить жизнь во всех ее проявлениях, видеть ее красоту - любоваться, быть внимательным к ней, получать удовольствие от нее, вкладывать свои усилия в то, чтобы ее было больше. Любовь побуждает к тому, чтобы творить, она оплодотворяет и дает новую жизнь. Побуждает пытаться понять Другого - даже если он или она очень сильно отличаются от нас, но ведь этим и завораживает.
Мало того, что эта способность нам не дана от рождения. Наш жизненный опыт, эмоциональные травмы или окружение часто разворачивают в прямо противоположном направлении - соблазняться смертью, разрушением, деградацией. Когда тебе самому очень больно, всегда велик соблазн сделать больнее другому или анестезировать себя до полной потери способности хоть что-то чувствовать (что равносильно смерти). Поэтому задача "научиться любить" - это не про розовых единорогов, способность видеть только прекрасное и красиво танцевать на фоне взрывов и страдания. В нашем далеко не самом совершенном мире "научиться любить" - это зачастую значит "переживая собственную боль, не утратить способность видеть и ценить то живое, дышащее, болящее и страдающее, красивое, тянущееся к свету и теплу (сквозь то, что омертвело), что еще остается в нас или в других". Не утратить, и, может быть, даже чуть-чуть расширить в себе способность к этому. Может быть, кто-то сможет разглядеть все это и в нас... Мягко говоря, нетривиальная задача.
Чем отказ отличается от отвержения?
"Я не куплю тебе эту игрушку" — это отказ.
"Что за фигню ты просишь" — это отвержение.
В чем принципиальная разница отказа от отвержения? В том, что в отказе отсутствует оценивающий компонент.
Я просто не буду этого делать. Потому что не хочу. Или не могу. По каким-то собственным причинам, которые лично с тобою никак не связаны. Это не просьба или предложение — плохие, и не ты — плохой, потому что об этом просишь. Это я отказываюсь выполнить просьбу или принять предложение. И признаю твое право испытывать по поводу моего отказа любые эмоции — разочарование, обиду, гнев, грусть.
В случае отказа ничего в моих с тобою отношениях не меняется. Есть ты, есть я. Я вижу тебя, твои чувства, понимаю, что они являются реакцией на мой отказ, признаю, что мое решение стало причиной твоих неприятных переживаний, могу эти переживания признать и посочувствовать.
Ты в этот момент для меня не исчезаешь. Я не пытаюсь тебя поглотить, командуя "ты не должен так думать, так чувствовать и так реагировать, а должен — вот так!" (послание — ты не имеешь права на что-то собственное, тебя как отдельной личности вообще не должно быть)
Я при этом тоже никуда не исчезаю. Не демонстрирую, что твоя реакция на отказ меня разрушает — "Как ты можешь?", "Что ты делаешь?", "Ах так, раз ты такой — я тебе вообще никогда и ничего!" (послание — если ты рискнешь иметь что-то собственное, ты лишишься меня, моей любви и заботы).
Взрослому, особенно если он не травмирован в детстве отвержением, обойтись с этой ситуацией гораздо проще: в этом месте меня не признают и не поддерживают — найду другое, такое, где к моей индивидуальности отнесутся иначе. Ребенку пойти некуда, у кого родился — с теми и живи, как минимум, до совершеннолетия. И он оказывается зажатым в тисках выбора:
— Быть "съеденным" взрослым, отказаться от всего собственного, включая чувства и мысли, и перейти в режим "санкционированного функционирования" (определение принадлежит одной из моих клиенток). Когда не Я выбираю, что мне делать, думать или чувствовать, как реагировать на то или это, а жду того, кто придет и скажет, можно мне так делать-думать-чувствовать-реагировать или нельзя.
— Либо выбрать свободу и отказ от поддержки, пытаясь автономизироваться и научиться со всем в жизни справляться как можно раньше. Обычно — гораздо раньше, чем сформируется реальная готовность и способность с этим справляться. По принципу "не больно-то и хотелось". Это дает некую иллюзию своей силы и самодостаточности. Где признать, что хотелось и оттого, что не дали — больно, грустно. Недопустимой, потому что нет рядом того, кто мог бы разделить эти чувства и поддержать в их переживании.
И в первом случае, и во втором, ребенку приходится выучиться прятать и отвергать, как ненужную и опасную какую-то половину себя. Либо ту, которая хочет самостоятельности, либо ту, которой нужна забота и поддержка.
Я твой внутренний ребенок. Точнее, я - это тот ты, который не вырос. Я твоя тень, твое слепое пятно.
Многие думают, что внутренний ребенок должен быть спонтанным, творческим и счастливым. Я совсем не такой: я эгоистичный, жадный и требовательный. Я хочу, чтобы ты слышал и замечал меня, заботился обо мне. А что же делаешь ты?
Иногда ты создаешь видимость, что с тобой все в порядке, ты что-то бесконечно делаешь, куда-то спешишь, и не удивительно, что твоих ресурсов больше ни на что не остается. При этом все твои силы уходят на то, чтобы не замечать меня. А я злюсь на тебя и наказываю тебя апатией, депрессией и болезнями.
Иногда ты слышишь меня и мои желания, но вместо того, чтобы самому дать мне все необходимое, ты пускаешься на поиски других людей. Тебе упорно продолжает казаться, что есть кто-то в мире, кто сможет утешить меня, позаботиться обо мне, защитить и спасти меня. А возможно ли это, если мне нужен только ты?
Иногда ты поступаешь со мной так, как поступали с тобой в твоем детстве: ругаешь меня, призываешь собраться и не ныть, угрожаешь мне, даже изолируешь меня от мира. И я сначала плачу, а потом в бессилии обмякаю. Но и тебе в такие моменты тебе кажется, что жизнь бессмысленна, что хорошо не будет никогда. Или тебе начинает казаться, что ты умираешь, и тогда ты чувствуешь наконец тот же страх, что и я.
Я твой внутренний ребенок, и я буду продолжать требовать внимания к себе до тех пор, пока ты не начнешь замечать меня, и пока ты сам не возьмешь меня на руки, у тебя все будет валиться из рук.
Я буду позорить тебя своими выходками, когда смогу вырываться наружу, ровно до тех пор, пока ты держишь меня взаперти. Я буду бесконечно спрашивать тебя: "Я хороший?" До тех пор, пока ты не сможешь отвечать мне на этот вопрос сам, не выпрашивая этого своими поступками у других людей.
Я буду страдать, а ты будешь делать очередную бесполезную покупку, чтобы хоть на время заглушить это страдание. До тех пор, пока ты не станешь слышать мои желания. Точнее, и твои желания, которые ты так усиленно игнорируешь.
Я буду пугать тебя самыми страшными страхами, пока ты не научишься успокаивать меня.
Я буду плакать до тех пор, пока ты не сядешь рядом и, обняв меня, не заплачешь горько обо всем том, что уже было, о том, чего не хватило и о том, что было лишним.
И только так, вместе горюя и оплакивая прошлое, мы найдем силы на принятие, прощение и даже благодарность.
И только тогда я успокоюсь и пойму, что детство закончилось. А ты будешь учиться брать на себя ответственность за осуществление своих потребностей, перестав наконец ждать безупречного и идеального родителя, который должен позаботиться об этом вместо тебя.
