Изучаю собственные ненависть, гнев и враждебность

Изучаю собственные ненависть, гнев и враждебность (благо, этого «добра» по отношению к разным людям в последние месяцы у меня хоть отбавляй).

Хотя часто говорят, что ненависть — обратная сторона любви, я с этой привязкой не согласен. Да, так бывает — люди, отвергнувшие нашу любовь, могут стать объектом ненависти, то есть желания уничтожить того, кого ненавидишь (а ненавидишь из-за того, что он причинил очень сильную боль). Могут стать объектом ненависти и люди, которые оказались не такими, какими они должны были быть (по нашему мнению), и не получается это разочарование пережить не через ярость, а через горевание. Но все же противоположностью любви я вижу равнодушие, и ненависть как переживание может быть рядом с сильной привязанностью, а может быть совершенно отдельным переживанием или даже состоянием.

Ненависть как состояние — это устойчивая, ставшая уже характерологической, черта эмоциональной жизни человека (ненависть к какой-либо группе, например, или к каким-либо проявлениям человеческой природы). Антисемит не может просто так взять и отказаться от ненависти к евреям — это часть несущей конструкции его личности, евреи — объект, в который можно размещать все собственные негативные черты, и потом с ним расправляться (реально или виртуально). Ненависть как состояние может быть обусловлена травмирующей ситуацией в прошлом, и тогда жажда уничтожить может быть направлена на то, что с этой ситуацией ассоциируется (мизогиния, мизандрия и так далее). Это состояние играет анестезирующую роль — боль от того, что с человеком сделали или от его собственных негативных черт (в случае с антисемитизмом) настолько сильна, что уж лучше ненавидеть и всю жизнь сражаться, чем с этой болью соприкасаться.

Ненависть как переживание — более ситуативный, сложный эмоциональный процесс, в котором смешаны такие базовые эмоции, как отвращение, страх и гнев, иногда с добавлением других, более сложных (вроде зависти).

Отвращение имеет выраженную физиологическую составляющую и задачу – оберегать человека от контакта с вредным (отравляющим) объектом, не зря тошнота и рвотная реакция являются частыми спутниками при столкновении с чем-то отвратительным (вроде экскрементов, разлагающейся органики, слизи и т.п. – каждый подберет для себя сам…).
Отвращение подталкивает нас свести контакт с неприятным/опасным объектом к нулю. Когда отвратительный объект исчезает из поля возможного контакта, мы успокаиваемся.

Психологическое отвращение связано с полностью неприемлемым для нас контактом с чем-либо или кем-либо: с чуждыми ценностями или поведением других людей, выступающими аналогом яда в природном мире. Оно нам говорит на языке эмоций: «Если я буду в контакте с этим человеком — я отравлюсь, мне будет больно, мне уже плохо, я не хочу быть с ним/ней». Естественная реакция на психологическое отвращение – та же, что и на физиологическое, то есть удаление, максимальное увеличение дистанции. Мы просто уходим от контакта с людьми, которые демонстрируют такое поведение, которое вступает в жесткий конфликт с тем, что мы считаем приемлемым, и договориться/перестроить контакт не получается.

Поэтому там, где есть такая возможность, уход/удаление — хороший способ регуляции контакта. Однако есть немало ситуаций, когда отдалиться нет возможности, так как «отвратительный объект» — это родственники, соседи (вплоть до соседних стран), или те, кто нападает сам, активно пытаясь заставить нас сделать что-то, что для нас неприемлемо. То есть удалиться на волне отвращения можно только от таких людей, которые не являются врагами (то есть теми, кто целенаправленно пытаются причинить нам вред). А если не получается удалиться, то к отвращению добавляются страх (нам угрожает опасность) и гнев (защита от опасности). В итоге рождается ненависть — я не могу разорвать контакт с теми, кто мне отвратителен, они нападают — я пугаюсь и злюсь, но единственный выход для меня — уничтожить нападающего (сам он не отстанет).

И вот тут как раз очень важно разделять людей, которые реально нам хотят причинить вред (или их действия напрямую наносят нам ущерб), или же что-то в их поведении, образе жизи и т.п. есть нечто, обо что ранимся мы сами (а они нас, по факту, не атакуют). Например, это может быть зависть — живет человек себе в удовольствие, меня не трогает, но от зависти мне так больно, что хочется уничтожить этого человека. Или же поведение людей попадает в нашу эмоциональную травму.

Про свою ненависть я замечаю, что у меня самого действительно происходит смешение этих двух разных категорий, в результате чего «врагов» (то есть объектов ненависти) иногда становится прямо многовато. Совершенно точно враждебным и опасным для меня является собственное правительство — и риторикой, и действиями. Равно как ими являются люди, увлеченные охотой на «врагов народа», «национал-предателями», на «русню» и так далее. Тут либо противостоять, либо затаиться, если нет сил. А вот вторая категория людей, которые вызывают мой гнев и даже ненависть, явно обусловлена моим личным опытом травли в школе. Тогда наибольшую боль вызывали не те, кто травил — а те, кто прятали глаза, отворачивались, делали вид, что ничего такого не происходит или пытались объяснить, что, в общем-то, «ты сам виноват». Непосредственной угрозы от таких ребят не было — просто от них нельзя было ждать защиты или просто эмоциональной поддержки, а вступив с ними в контакт, можно было получить осуждение и стыжение. И вот на то, что я воспринимаю как такое поведение, я до сих пор в ситуациях, когда ощущаю, что мне угрожает опасность, реагирую остро — вплоть до ненависти, и такие люди уравниваются с врагами, и я чрезмерно враждебен к тем, кто не хочет быть «впутанным», но меня непосредственно не атакует.

Дифференциация тут очень важна: от врагов (их ВСЕГДА меньше, чем «равнодушных») ты отдалиться часто не можешь, а от «наблюдателей» (или тех, кто мне кажется таковым) — можешь. Если прикоснуться к собственной боли и к собственному отвращению, и не требовать от людей того, что они тебе дать по разным причинам не могут. К сожалению, сам я не всегда помню об этом.

В общем, важно:
а) осознавать, в ком конкретно ты видишь угрозу и насколько она реальна
б) опираться на поддержку людей, которые явно ее выражают (или искать таких людей)
в) не пытаться добиваться поддержи от тех, кто ее нам не может выразить — это грустно, это больно, но увы. Просто в чем-то фундаментально мы можем не совпадать, и лучшее, что мы можем сделать, чтобы не множить ненависть и врагов — отстраниться.