Когда из жизни уходят родные, близкие люди, мы горюем, мы не согласны. Как с таким можно согласиться? Они же уходят не только из своей жизни, они из наших жизней уходят. Это в наших жизнях они никогда не откроют дверь, не позвонят, не скажут ни единого слова своими неповторимыми голосами. Но как-то незаметно, постепенно и навсегда выветриваются из домов их запахи, исчезают куда-то те предметы, которые они любили, их одежда, забываются их словечки, песенки. Забывается вкус той еды, которую они неповторимо готовили. Я же помню, что то, что бабушка готовила на большой чёрной сковородке, было всегда и всё вкусно. Но я не помню вкуса той еды. И думается мне, что никто и никогда не порежет хлеб так, как резал его мой дед. Как у него это получалось? Бабушка его всегда ругала. Все куски у него получались разной толщины, грубые, кривые, махристые. Но ужасно аппетитные! Вот посолил – и блюдо!

Показать полностью…

Как психолог, я могу сказать, что злость у человека возникает только в двух случаях: если его истинные потребности не удовлетворены; когда нарушают его границы: эмоциональные, физические, территориальные, финансовые. Я вот о чём подумала - ведь у многих практикующих духовный путь развития злость от не удовлетворённых потребностей даже не поднимается. Уж очень много сил положено на то, чтобы вытеснить или погасить этот внутренний огонь, который так порицается. Чувства отвергаются, считаются продуктом ума или эго. Смирение практикуется, как рецепт от всех проблем. Человек не живёт собственной жизнью, а соответствует предписаниям. Псевдодуховность ломает механизм доступа к себе ещё больше, чем родители в детстве. Вспомнила свой опыт. В вышей школе практической психологии (ВШПП, психология 3000) я была очень неудобной ученицей. Задавала массу вопросов, которые были табуированы. Например, какой процент разводов в семьях преданных? Ответ был уклончивым, но рядом сидящий собрат по духовному развитию шепнул, что больше, чем у обычных людей. Я задумалась. Почему? Ведь так здорово всё объяснялось, что если жена преданно служит своему мужу, боготворит его, то муж будет реализован, а жена счастлива. Как говорится, вопрос задан – жди ответа. Ждать долго не пришлось. Реальность постучалась в дверь и нахально взломала мою семейную идиллию. Предписания больше не работали. На поверхность выступили неудовлетворённые потребности тела, но распознать я их тогда не смогла, слишком далеко отодвинулась от собственного Я, заменив чужими правильными идеями: вегетарианства, ранее пробуждение, секс только для зачатия детей…. Конечно, вследствие этого, я получила ДЕПРЕССИЮ. Жуткое амёбное состояние, когда не можешь говорить, тяжело двигаться, кушать, не знаешь, что хочешь… Помню, в таком состоянии подавленности, смятения, с жуткой головной болью и рвотой я пришла на первую группу Гештальт-терапии. Оставалась призрачная надежда получить исцеление от страданий душевных и физических. Сидеть я не могла. Лежала, укрывшись палантином из Индии. Временами вставала. Рвота не отступала. Руководитель группы пригласила присесть рядом и описать моё состояние. Посмотрев на меня, она предложила банальные действия – показать руками, как болит голова. Я словно вдавливала руки в голову в желании поймать мигрирующую головную боль. Она посоветовала посмотреть на руки и подумать, на что это похоже в моей жизни? Ужас и злость охватили меня мгновенно –«Это муж» -«Это он на меня так давит». Руководитель гештальт-группы предложила побыть с этим. В душе моей поднимался ураган негодования, ужаса, страха, но больше злости. Господи, я так умело научилась объяснять себе всё кармой! Практика смирения привела меня к тотальному опустошению. Я поняла, что подменила смирение полным подавлением себя. На поверхности были идеальные отношения, пример для других, можно сказать, проповедь и сладкое наслаждение от наставничества. Но в этих отношениях была и вторая сторона, о которой я думать не смела. Это духовное и нравственное насилие, подмена ценностей. Например, в сознании сформировалось, что секс это низменное удовольствие, а потребность тела подавляется и осуждается. Эмоции отвергаются, приветствуется только радость. Вегетарианство навязывается как необходимость. Я перестала чувствовать, как со мной можно и как нельзя. Злость – это непотребное чувство для духовно развивающихся, поэтому она активно вытесняется из психики. Если спросить духовно оболваненного человека, он честно скажет - «Я не чувствую злости» и он не врёт. Кто бы мог подумать, что когда злость вытесняется, она формирует среду травматизации (ретрофлексия в гештальт-терапии). Проще сказать, в жизни человека случается череда ушибов, порезов, возможно переломы, болезни. Да, вот такая коварная штука – энергия чувств, она никуда не растворяется и тем интересна, что подталкивает нас к личностному, а может быть и духовному развитию. Для того, чтобы вернуться к собственному Я (прошу не путать с эгоизмом), необходимо научиться распознавать потребности, развивать способность реализовывать желания с учётом сформированных личных ценностей.

Показать полностью…

Могу ли я?

Могу ли я встать из-за стола и молча выйти, если близкий человек при всех больно шутит в мою сторону? Не думать, как он там, а думать, как я здесь. Уйти, поправ все приличия, нормы, блюда, салфетки со столовыми приборами. Уйти в темноту из шумной компании, потому что мне там не уютно, а это для меня самое главное в настоящем. Поступить абсурдно и невежливо, а затем на улице вдохнуть морозный, свежий воздух и зашагать в никуда, хотя можно было бы в очередной раз стерпеть. И было бы понятно, как сложится вечер и жизнь, а теперь впереди неизвестность.

Могу.

Могу ли я быть непоследовательной и нелогичной, если в понедельник мы запланировали одно, а в воскресенье стало так неприятно, что для меня утерян смысл что-то делать вместе. Могу ли я вдруг испытывать равнодушие вместо нежности и восхищения, предавая свои иллюзии о прочности? Могу ли я позволить себе провалиться в грусть, не стараясь сию минуту «завеселить» неприятное ощущение. Могу ли я посмотреть в глаза этому чувству, и спросить, зачем оно мне? И позволить себе слышать горький ответ, который заставит делать очередной, непростой выбор.

Могу.

Могу ли я не звонить тем, кому казалось бы надо, а так не хочется. Тягостные разговоры как обязалово.

Могу и я не звоню.

Могу ли я говорить о своих чувствах, если очень хочется поделиться ими, а там вроде никто не вешал табличку «выслушаю».

Могу попробовать хотя бы.

Могу ли я открываться, получить в ответ недоумение и смиряться с этим?

Могу.

Могу ли я ждать, пробовать, доверять? Идти туда, куда идут мои ноги, а не туда, где дорога заасфальтирована?

Могу.

Могу ли я пережить холод и звон одиночества, превращенные в тревожную бессонницу? Могу ли я предположить, что так может быть часто и согласиться на это?

Могу.

Могу ли я поступить в этой ситуации так, как хочется мне, а не так, как «поступают все нормальные люди»? Могу ли я принять себя без оправданий и стыда? Просто потому, что я уже есть и теорема моей ценности была доказана в момент моего возникновения. Могу ли я перестать сомневаться в правильности этого очевидного факта без попытки получить от жизни больше, чем она дает на данный момент? Жизнь не обязана доказывать мне мою же ценность. Мне уже все дали давным давно. Могу ли я взять?

Могу.

Могу ли я продолжать удивляться жизни каждый день, и замечать смену своих состояний без попытки удержаться в каком-то из них? Быть благодарной за то, что у меня есть пижама, постель и я в этом всем.

Могу.

Машковская Мария

Просто потому, что я уже есть и теорема моей ценности была доказана в момент моего возникновения...

Показать полностью…