Владислав Филатов / Лента

В действительности, сущность взаимодействия человека с внутренним миром есть процесс его постепенного растворения в самой своей глубине. Подобно тому, как рассвет не принадлежит ни дню, ни ночи, но является переходом между ними, так и душа не поддается категоризации в рамках наших привычных понятий и представлений. Она — тот парадоксальный ландшафт, в котором сознание ищет самопознания, но неизменно ускользает от самого себя, поскольку душа не может быть видима в привычном смысле. Человеческая природа, как темный лес, сокрыта в тени, и путь к её пониманию — это дорога через неведомое, путь отмирания поверхностных “я”, чтобы дать рождение чему-то иному, чему-то более древнему и менее податливому законам логики. Душа сопротивляется нам, потому что она не есть нечто принадлежное нам, но скорее то, что использует нас, наш язык, наш разум, как форму проявления. И в этом сопротивлении скрыто её истинное намерение: напомнить нам, что мы не властны над ней, но что она — великий актор, разыгрывающий драму бытия, а мы лишь смиренные зрители и, возможно, смиренные участники этого действия, забывшие о своей роли.

Пока нет комментариев

Заброшенное на эту планету так много эонов назад, подверженное опасности, чувствительное, полубессознательное и уязвимое человечество научилось страху. Его страхи не были воображаемыми; опасности были такими же реальными, какими остаются наши. Однако опасность возрастает в том, как эти страхи метастазируют, трансформируясь в различные виды поведения и находя новые места проявления, что подталкивает к допросу наших страхов, «что же они заставляют нас делать или от чего останавливают?»В 1937 году в рамках Лекций Терри в Йельском университете К.Г. Юнг прочел серию из трех лекций, объединенных под названием «Психология и религия». Во втором эссе он говорит о том, как группы людей сгущают свои страхи вокруг какого-то фокуса и очень быстро находят виноватых в своих бедах. Учитывая, что была установлена прощупываемая причина, констеллирован определенный агент, эти группы используют собранные силы и оружие против «врага». Сила этого нападения на предполагаемого врага объясняется, замечает Юнг, «страхом перед соседним народом, который, как предполагается, одержим злобным дьяволом. Поскольку никто не способен распознать, где и насколько он сам одержим и бессознателен, человек просто проецирует свое состояние на ближнего, и таким образом становится священным долгом иметь самые большие пушки и самый ядовитый газ». (“Psychology and Religion,” p. 60, 1938).То, с чем мы не можем справиться в себе, будет вытеснено, отщеплено, спроецировано на других. То, с чем мы не можем столкнуться в себе, становится очевидно невыносимым в другом, в другом, который воплощает в себе то, что мы находим таким отталкивающим внутри. Поскольку этот самозащитный механизм предназначен для укрытия хрупкого эго-состояния, мы можем, будучи осознанны, заявить, что видим отторгнутое содержание, воплощенное в соседе, который теперь несет в себе то, от чего мы отказались.Еще в 1912 году Юнг писал, что наша ежедневная задача – противостоять страху. Страх, метафорически описывает он, – это змея, чей ядовитый укус быстро распространяется по нашим системам и вызывает общее ослабление. Соответственно, добавляет он, наш ежедневный призыв состоит в том, чтобы рисковать и восстанавливать свою жизнь, вступая в эти страхи и преодолевая их. Если не пойти на этот риск, смысл жизни будет нарушен. (Symbols of Transformation, CW 5, par . 551).

Пока нет комментариев

Мы всегда начинаем с того, что считаем мир разделённым на «я» и «не-я», на внутреннее и внешнее. Но постепенно мы обнаруживаем, что этот дуализм — лишь иллюзия. Внутренний мир психики, казавшийся таким отделённым от внешнего, начинает проявлять странные параллели с тем, что происходит снаружи. В этом отражении становится ясно: границы между внутренним и внешним лишь условны. Это осознание приводит нас к пониманию глубокой взаимосвязи между индивидуумом и коллективным бессознательным, между личным опытом и универсальным архетипическим порядком.

Пока нет комментариев

"Аттракторы" - так математики называют "потенциалы для создания образов, отражающие опыт". То есть статистически наглядные проявления нескольких природных факторов в сложной ситуативной среде с динамичкскими флуктуациями. То есть архетипы - это не самостоятельные элементы психики, а лишь устойчивые социальные роли для позиционирования человеком себя и окружающих в длительно неустойчивых неконтролируемых ситуациях. И значит это признание самого Карла Юнга. А последователи раздули эту модель до теологических масштабов.

Пока нет комментариев