Про свободу, правила этикета, мозговых тараканов и о том, как оно всё связано

Поведение человека диктуется внутренним содержанием — совокупностью нейронных связей, гормональным фоном, состоянием души и многим другим. Это всем известно. Но есть менее известная, но не менее рабочая штука: внутреннее содержание тоже зависит от поведения. Это видно даже на бытовом уровне. Например, в какой-то стесняющей ситуации стоит расслабиться и не сжиматься — сразу чувствуешь себя увереннее. Связка поведение-внутреннее содержание работает в обе стороны.

Если человек делает одно и то же достаточно долгое время — это его меняет. Это знали аристократы. Ну или кто-то, кто составлял для них правила этикета и алгоритмы поведения. Ведь не зря же аристократы считались высшим сословием. Всё потому, что специфическое поведение культивировало определенные черты характера и свойства — внутреннее содержание.

Можно подумать, что втиснутость в эти все правила — это несвобода, ограничения. На первый взгляд, так оно и есть. Почему я должен есть ножом и вилкой, а не руками? Почему я не могу ржать в голос когда захочется? Можешь. Но тогда ты будешь другой. Да и вообще, если так посмотреть, то человек — такое существо, что хоть так, хоть эдак будет подчиняться правилам. Не одним, так другим. Только вот в чем дело: человек может выбирать, каким правилам подчиняться. И тут начинается самое интересное.

Если человек может в ответ на оскорбление не поддаться импульсу и вдарить по роже, а ответить как того требуют правила, если у него достаточно развита моторика, чтобы работать ножом и вилкой во время еды, если он может общаться с человеком противоположного пола в рамках этикета, а не вестись на животные импульсы, то это говорит о довольно высокой организации мозга. А если эту высокоорганизованность постоянно поддерживать и развивать специфическим поведением? Именно поэтому раньше именно аристократы, а не простолюдины распоряжались ресурсами государства и принимали решения.

Именно поэтому, если ты хамишь незнакомым людям, включаешь музыку на колонке посреди улицы, не открываешь дверь перед женщиной, чавкаешь, громко смеёшься в общественных местах, ты никогда не достигнешь ничего более или менее значительного. Можно урвать, конечно, где-то. Но это не потому, что ты сильный человек. Это потому, что ты сильное животное. Это тоже вариант прожить свою жизнь. Но я почти уверен, что каждый, кто это выбрал, в глубине души чувствует грусть. От того, что предал эволюцию.