Я даже физическое какое-то удовольствие ловлю от этих слов, особенно от первого — «беееережность». Оно как «нежность», только шершавее, практичнее, более бытовое. И созвучно оно прекрасному слову «берег». Будто ты плывешь в бесконечном Океане, и волны тебя то швыряют, то качают, то выносят, то заносят, то помогают, то противодействуют, и вот внутри него обязательно есть пристанище, место отдохновения, опора, твердь. Солнечный, прогретый, полный жизни — берег. Нам так часто близкие говорят: «береги себя», вы что отвечаете? А что чувствуете при этом? Я раньше пыталась поскорее «слить» эти слова, даже внутри самой себя, мне в них было как-то некомфортно, ну как когда в детстве мама говорит: «ты почистила зубы?», а ты понимаешь, что нет, и что это неправильно, и зубы будут болеть, и негигиенично, и стыдно, но почему-то лень. Тут похожие какие-то чувства возникали — неловкости, стыда, дискомфорта, может даже раздражения на того, кто желает. Потому что слова царапали. Отражали то, что я не делаю. И как зато теперь я их СЛЫШУ, когда мне говорят, как доброе напоминание о том, что я делаю. И так мне радостно отвечать сознательно — «Берегу!» Береги себя — это когда тебе нужно выйти на улицу, ну так, недалеко — сначала за хлебом в соседний дом, а потом немного пройтись до школы ребенка — забрать его, и хоть там и мороз — зачем шапку надевать с перчатками? Ну на фиг. А новая ты, бережная, достанешь из шкафчика и то, и другое, а еще и шарф на самой себе повяжешь так тщательно, как иногда мамы в детстве малышам поправляют. Береги себя — это когда тебе важный для тебя человек, чье мнение без фильтров осядет в твоей душе якобы-знанием о себе, говорит: «Хочешь я тебе расскажу, почему я выбираю по приоритетам не тебя?», и ты вдруг едва ли не впервые выбираешь не собственное мазохистское любопытство послушать в чем ты опять не такая, или недостаточно какая-то, а спокойно отвечаешь: «Нет, не хочу. Мне достаточно знать, что в этой ситуации ты выбрал не меня. А почему — это все равно не про меня, а про тебя». Береги себя — это когда твоя подруга, которая улыбается и, конечно, очень хочет тебе помочь и позаботиться о тебе, спрашивает, намереваясь невзначай «лечить» без запроса: «Ну расскажи, а что ты себе представляешь, если бы он…» А ты спокойно отвечаешь: «Прости, я не готова делиться своими мечтами, я чувствую себя уязвимой». Потому что не раз уже в этих отношениях натыкалась на обесценивание твоих желаний и фантазий, на «заботливое» выбивание подпорок, которые да даже если и иллюзорны, но раз существует здесь и сейчас, то являются твоими ресурсами, за счет которых выезжаешь в той реальности, которую пока сложно принять без одежд. Береги себя — это когда тебе нравится пить много воды и ты считаешь это серьезным залогом хорошего самочувствия, и ты пьешь много воды. Подходишь, наливаешь и пьешь. Не ленишься. Когда ты знаешь, что тебе для нормального функционирования в сутках необходимо вкусно и сытно есть свежеприготовленную еду и высыпаться, и стараешься обеспечивать себе это — путем отказа от затягивающих в безвременьи переписок в скайпе — просто — захлопыванием крышки ноута, путем умения говорить слово «нет» или «мне пора» — есть и спать, да. И это — аргумент. Береги себя — это когда ты взвешиваешь свои силы, затраченные на работу, и отдачу, которую с нее получаешь, и принимаешь решение — отказаться. Отдохнуть. Остаться с детьми. Когда придумываешь и продумываешь максимально оптимизирующие быт варианты действий, упрощающие, энергосберегающие. Последнее — принципиально. Когда, в принципе, задумываешься на что ты тратишь свою энергию? Куда утечка? И главное — а на что я хочу тратить ее? И научившись расставлять приоритеты, говоришь «нет» — лишнему, говоришь «да» — заждавшемуся тебя. Береги себя — это «Стоп!» чужому, лишнему, наносному, это «Да!» — своему, важному, желанному. Береги себя — это когда тебе нужно поесть в городе между одной встречей и другой, и ближайшее — это Макдональдс, но если чуток не полениться можно поесть полезную еду, ну, или менее вредную — и ты совершаешь это усилие. Или наоборот — если очень уставшая, не тащишь, насилуя свое тело, туда, где дальше, но «правильнее», а забиваешь на принципы и кормишь себя прямо здесь — ага, макдачной едой. Береги себя — это когда спокойно вызываешь такси из одной точки в другую, чтобы сэкономить силы, или не тратить их. или потратить по-минимуму. Мы все знаем, что такое экология. Иногда мы даже задумываемся над экологичностью — в отношениях. Но много ли внимания мы уделяем экологии отношения к себе? Когда-то я словила себя на том, что мне очень нравится быть именно беременной, не так, чтобы после этого рождался малыш, а сам этот период. И я осознала почему: в эти девять месяцев большинство людей относятся к тебе особенно, особенно бережно, тщательно, заботливо. Но главное — ты и сама — идя по улице, находясь дома, общаясь с людьми — так выстраиваешь свое бытование, чтобы максимально бережно к себе, чтобы ресурсно, энергосберегающе, чтобы вектор — на накопление сил, а не растрачивание, на тепло внутреннее. Недавно я вспомнила об этом и улыбнулась. Я живу каждый свой день так, словно я беременная, берегиня. Только берегу я себя, своего внутреннего ребенка — душу свою. И мне для этого больше не нужен повод, «официальное разрешение» в виде физического ребенка внутри. Мне достаточно собственной ценности, значимости для самой себя.

Пока нет комментариев

Я пришла к выводу, что, когда мы любим себя, одобряем свои поступки и остаёмся самими собой, наша жизнь становится настолько прекрасной, что и словами не выскажешь.

Маленькие чудеса - везде.

Здоровье улучшается, деньги сами идут в руки, наши отношения с другими расцветают, и мы начинаем выражать свою личность в творческом ключа.

И всё это происходит без малейших усилий с нашей стороны.

Когда мы от души любим и уважаем себя и одобряем свои поступки, мы создаём определённую организацию ума.

Отсюда - чудесные взаимоотношения с окружающими, новая работа; мы даже худеем и приходим к своему идеальному весу.

Любить себя - значит праздновать сам факт существования своей личности и быть благодарным за подарок жизни.

Пока нет комментариев

Нет лучше психолога, чем природа.
Она и выслушает и раны исцелит,
и никому не расскажет.

Пока нет комментариев

Пора?

- Смерть?
- Агасики.
- Ты за мной?
- Да вроде, здесь и нет никого больше.
- Что ж… ты должна была прийти рано или поздно.
- Должна, должна… Никому я ничего не должна! Вставай давай, пора нам.
Мужчина с трудом поднялся, оглянулся по сторонам на больничную палату, койку, свое измученное тело. Вздохнул и подошел к высокой фигуре в длинном черном балахоне. Смерть, опираясь на косу, пристально смотрела на него, сверкая огненными глазами с белого голого черепа.
- Вот всегда хотел тебе вопрос задать? Ты косу эту с собой просто как символ носишь? Или голову мне ею будешь… того… сносить? – мужчина провел ребром ладони по шее.
Смерть удивленно подняла надбровные дуги – ее мимика была удивительно живой для мертвого черепа.
- Нет, для красоты! Ты что, пословицу не слышал – «Коса – девичья краса!»
У мужчины расширились глаза.
- Ну… не хотелось бы, конечно, тебя разочаровывать. Но…
- Что «но»?
- Как бы, не о том пословица. Не о той косе…
- Да? Уверен?
Он кивнул.
- Вот, блин! – Смерть досадливо стукнула длинной рукоятью об пол. - А я старалась, точила. Еще и отсрочку два года дала тому кузнецу, который мне эту косу впарил. «Возьми, - мол, - красавица, не пожалеешь».
Помолчали.
- Я тебя, уже два года жду, - сказал мужчина.
- Что, правда?
- Да, мне врач тогда сказал, что я больше месяца не протяну, а я живу все, живу… И тебя все нет, и нет.
- Ну задержалась немножко. А что? Девушка должна сломя голову в домашних тапочках на встречу бежать? Мне как с тобой свидание назначили, так я сразу решила себя в порядок привести. Душ принять, зубы почистить, череп наполировать. Мантию вот, все выбрать не могла. Одна была, черненькая такая, парчовая, так она меня полнит.
Мужчина недоверчиво покосился на скрытый балахоном скелет собеседницы.
- А другая – тоже черненькая, полиэстер сто процентов. Ну куда такое надевать? А если вспотею?
Взгляд мужчины стал еще более недоверчивым и озадаченным.
- Шелковая хороша, но недостаточно черненькая. Хлопок – без капюшона. На свою любимую (в прошлом веке на распродаже отхватила) пятно посадила. Забирала как-то одного художника, а он пьяный был и краской белой мне на мантию – ляп! Вот эту надела. Как тебе?
- Хо…рошо, - тихо и неуверенно вымолвил мужчина, не переставая удивляться.
- Атлас. Красивая, мягонькая. Не полнит же? Нет?
- Не…нет…
- Ну вот. Потом маникюр, педикюр…
Он тщетно попытался рассмотреть на костяшках ее рук и ног ногти.
- Потом аксессуары.
- Коса?
- Пояс! – Смерть продемонстрировала грубую веревку, свободно висевшую в петлях в районе талии. – Эксклюзив – с висельника одного. Собиралась, и время как-то незаметно пролетело. Да, не обижайся ты. Подумаешь, всего-то на два года опоздала.
- Я и не обижаюсь… Ты что, для меня старалась?
- Нет, конечно. Для себя. Я же сама себя уважать перестану, если начну к вам, смертным, как попало являться.
- И за два года у тебя разве других… эмм… клиентов не было?
- Почему, были. Полно. Мрете вы, как мухи.
«Логика. Где?» - думал он, все больше и больше запутываясь.
- Так к ним ты в чем попало приходила? В тапочках? Или тоже опаздывала?
- Тебе лишь бы ворчать! Они срочные были. Там хочешь не хочешь, косу в руки – и бегом забирать. Иначе влетит от начальства по черепушке.
- А я не срочный? – мужчина разволновался.
- А ты в руках Болезни. Как она с тобой закончит, так и мне можно приходить. А твоя Болезнь – та еще стерва. Крутит, вертит, то зажмет, то отпустит. Не люблю таких.
Смерть огляделась.
- Кстати, а где эта холера?
Мужчина сам принялся с интересом осматриваться.
- Так не холера же, - возразил он.
- Не важно, язва бородавчатая.
- Да нет!..
- Не суть! Обзываю, как хочу!
Сквозь стену в палату вынырнула бледная тощая девица с впалыми чахоточными щеками в истрепанном платье, глаза были жуткими, с огромными черными кругами вокруг, а наведенные губы выделялись болезненно-красным пятном.
- Забирааааешь? – зашипела она. Ее длинные седые волосы развивалась, словно под водой.
- Ну, а что? – ответила Смерть. - Сколько можно. Ты его и так два года уже изводишь, курва сифилисная.
- На себя посссмотриии, безнооосссая. Я еще не все сдееелалааа, - противно шипела девица, протягивая к мужчине костлявые руки с длинными ногтями.
Мужчина поморщился и отступил от нее, ближе к Смерти – та казалась ему более симпатичной.
- Сделала, не сделала. Мне то что? Мое дело маленькое.
- Разззве у тебя уже получееено разрешееениеее?
- А когда я без разрешения приходила? – хмыкнула Смерть и со строгой серьезностью бросила мужчине: - Идем!
Они шагнули прямо в окно, и тут же окно и палата исчезли, а вместо этого открылся длинный темный туннель с округлыми мягкими стенами, словно сшитыми из плотного черного бархата.
- Постоооой! – послышалось у него за спиной. – Подождииии! Ты ещееее недостааааточно страдаааал! Моооой!
Синюшная рука вынырнула из темноты и схватила его за запястье. Мужчина испуганно дернулся – болезнь изводила его уже два года невыносимыми болями, тошнотой, слабостью, головокружением… Не жил, а мучился. Смерть резко обернулась, отточенным движением взмахнула косой, отсекая конечность навязчивой Болезни.
- Не для красоты, значит… - уважительно сказал он, потирая запястье и глядя на сверкающий серп косы.
- Нет, - ответила Смерть. – Шутила я.
- И про долгие сборы шутила?
- Естественно. Да, троллила я тебя.
Он ухмыльнулся и вздохнул.
- Так значит… пора?
В ответ Смерть тихо хихикнула, с ловкостью джедая крутанув косу, сделала в ткани туннеля надрез, сквозь который засочился слабый свет.
Она обернулась к мужчине.
- Ты как очнешься, не делай резких движений. Там Михалыч дежурит, хоть и алкаш последний, а забирать еще рано. Смотри, чтобы сердце не схватило.
- Где? Кто?.. О чем ты вообще? – опешил он.
- В морге.
- Так… я же в палате… - смерть ведь с больничной койки его забрала всего пару минут назад.
- Нет. Умер ты, - пояснила она. Озорная улыбка смотрелась на голом черепе достаточно зловеще. – И в морг тебя отправили. Так что поспеши, пока не закопали.
- Но… минута всего…
- Тут время по-другому течет.
- Так… Ты меня отпускаешь, получается?..
- Получается. Не настало еще твое время. Живи пока.
- А Болезнь?
- Отцепится. Ты ведь умер.
- Но почему тогда?
- Уж больно Болезнь эту твою терпеть не могу. Ей лишь бы живого помучить. Злобная тварь. А ты иди-иди. Живи, радуйся.
Мужчина оторопело полез в разрез. Он видел лежащие на столах тела, и хотя все они были прикрыты простынями, а надписей на бирках отсюда не разглядеть, свое узнал сразу. Уже ступив в помещение морга, он обернулся.
- Не думал, что ты… такая…
- Какая такая?
- Ну… человечная, что ли…
- Иди уже! И смотри мне Михалыча раньше времени не пришли. А то окочурится еще, а я не накрашенная!..

Пока нет комментариев