Юрий Грачев / Лента

- Счастливая, - думала владелица сети модных кофеен, рассматривая присевшую за столик известную актрису. - Красавица, выглядит на миллион. Только и забот, что угнаться за новой коллекцией украшений, выбрать на каком курорте отдыхать, отбиться от толпы богатых поклонников, да успеть спрятаться от папарацци за высоким забором шикарного особняка. А тут… голова кругом идет от этих поставок, налогов, конкурентов, кредитов за квартиру и новую машину. Ребенок с няней растет, у мужа своя жизнь. И на Мальдивах начинается высокий сезон…
- Счастливая, - думала ее соседка по дому, направляясь в парикмахерскую, и случайно встретив "кофейную бизнес-леди". - Живет этажом выше в огромной квартире, машины меняет как перчатки. А тут…пишешь эти программы, как проклятая, пишешь. Едва-едва удалось накопить на однушку. Работаешь с утра до ночи, сидишь одна дома как затворница. Ни семьи, ни друга... Ни развлечений, ни отпуска. Только и читаешь в соцсетях: что лучше - Ибица или Тенерифе. А жизнь мимо проходит…
- Счастливая, - думала о ней парикмахерша, ловко подстригающая влажные пряди. - Сама себе госпожа. Работает прямо в своём доме, попивая кофеек. Потыкала в кнопки на ноуте - дзынь - деньга на карту капнула, причем, приличная. Хочешь в Египет, хочешь в Турцию. А тут… сколько голов нужно перестричь, тонну волос с пола вымести, чтоб хоть какую-то копейку заработать. И каждой еще угоди, каждая норовит нервы помотать. К вечеру ноги не держат, а дома свекровь зубы точит, чтоб с порога впиться в самую душу…
- Счастливая, - думала о парикмахерше продавщица, продающая рыбу на уличном лотке, поёживаясь от апрельского утреннего холодка и дыша на озябшие от мерзлой воды руки. - Стоит себе в тепле, в шлепанцах и халатике, красоту девчонкам наводит, "чаевые" в карманчик собирает.
А тут… ежедневное море в тазу… И в дождь, и в снег, и в мороз… Ноги закоченели, пальцы на руках не гнутся. Единственный заработок, если какая-нибудь барыня не захочет в чешуе ручки белы марать и скажет рыбку ей почистить. К вечеру доплетешься до съемной квартиры, хлопнешь водки с сожителем, только тогда и согреешься…
- Счастливая, - думала о ней тоненькая худенькая натурщица, завороженно следя, как продавщица с аппетитом уплетает корзинку с белковым кремом, которую ей принес в блистере грузчик с рынка. - Всегда сытая, лопает сладости в удовольствие, каждый норовит ее любя ущипнуть. А тут… Вечно голодная для стройности, перебиваешься случайными заработками, никогда не знаешь, когда следующий раз поешь, где и с кем переночуешь. Раздеваешься перед тем, кто заплатит и привыкаешь быть неодушевленной вещью…
- Счастливая, - думала о натурщице, позирующей с букетом листьев молодому фотографу, элегантно одетая дама бальзаковского возраста. - Молоденькая, с точеной фигуркой, с загадочным взглядом. Вся жизнь у нее впереди. И не знает она, как это, когда увядает красота. Как это, когда умирают родные. Как это, когда с мужем не сложилось, а у взрослых детей своя жизнь. Не знает горьковатый вкус вечеров в обнимку с одиночеством…
- Счастливая, - думала об элегантной женщине, листающей на лавочке рекламный буклет, старушка, катящая по дорожке сквера инвалидную коляску, в которой полудремал старичок. - Еще такая молодая и красивая. Еще здоровая и полная сил. Еще может себе позволить тратить деньги на красивую одежду, вкусную еду и приятные вещи. Еще не знает как это, когда все жалкие крохи пенсии подчистую уходят на лекарства. Еще не знает как это, прислушиваться по ночам к затихающему дыханию,и чувствовать, что конец близок…
- Счастливая, - думала о семенящей за коляской бабулькой одинокая старушка, перекладывающая из кастрюльки с отбитой эмалью кашу в несколько кошачьих мисок под кустом. - Сколько их вижу - всегда вдвоем. Она ему одеяло на ногах поправляет, он для нее норовит отломить веточку рябины. Есть о ком заботиться, есть кому пожалеть. А тут… помрешь и не хватится никто. И не знает она, как это - варить себе кашу на воде вместо молока, чтобы покормить их - бездомных и голодных. Лишь бы хоть кому-то быть нужной…
- Счастливая, - думала о старушке, к которой со всех ног неслись с десяток котов, молодая бродяжка, пытающаяся успокоить раскричавшуюся двухлетнюю дочку. - Может ради развлечения котов кормить, а мне ребенка не всегда есть чем накормить. Где-то живет она, где-то ночует, кашу вон варит. И не знает как это - не иметь ничего своего, просить милостыню, убегать от полицейских или спущенных собак. Может, давно бы уже с моста вниз головой, да только дитём по рукам и ногам связана…
Она развернула помятый пакет, отломила кусок булки, которую сегодня ей протянула сердобольная тетенька, когда они просили подаяние на ступеньках перехода и сунула в руки голодной девочке. Она не видела, что за ними наблюдает актриса, допившая свой кофе и севшая за руль шикарного авто. Сидит молча, не поворачивая ключ зажигания, и, не мигая, смотрит на девчушку, усердно жующую сладкий хлеб. И у нее перед глазами за миг - вся ее жизнь: красивая сказка, вперемешку с цинизмом, предательством, пустыми обещаниями и ранним абортом. Фальшивые роли, дорогие подарки, от которых на сердце лед, прекрасный дом… пустой и тихий по ночам... Она встретилась с малышкой глазами и от распахнутого детского взгляда перехватило дух. Следя, как девочка обвивает ручками материну шею, она невольно дотронулась до своей, представляя желанное детское тепло и безусловную любовь, которую юная мама, казалось, совсем не замечает... А в голове вертелась только одна мысль: "Счастливая… Господи, какая же счастливая"…

Показать полностью…